Россия / достопримечательности / Достопримечательности Москвы / Бауманская и Лефортово

Бауманская и Лефортово

Про мемориальную доску «Здесь родился Пушкин» впору сочинять отдельный путеводитель. Родиной поэта считался сперва Петербург, потом подмосковное село Захарове, при­надлежавшее его бабушке, - пока один студент Московской духовной академии, роясь в архивах, не обнаружил в мет­рической книге Елоховского собора запись: «Во дворе колежскаго регистратора Ивана Васильева Скварцова у жилца ево моэора Сергия Лвовича Пушкина родился сын Александр». Одновременно с опекушинским памятником на Пушкинской появилась и первая мемориальная табличка: на флигеле усадь­бы графини Головкиной (Бауманская, 55-57), у которой Сквор­цов, как выяснилось, служил домоправителем. Потом обра­тили внимание на слова о собственном «дворе» Скворцова и стали искать его. Нашли здесь же, на Бауманской, - дом №40, и в 1927 году после митинга доска переселилась сюда. Когда дом снесли, ее перенесли на построенное на этом же месте здание школы. Потом выяснилось, что дом этот был куплен Скворцовым уже после рождения Пушкина, а до того он владел домом на углу Малой Почтовой улицы (№4/6) и Гос­питального переулка - вот там-то, во флигеле, выходящем в переулок, по всей видимости, и родился поэт. Но доска пока находится на прежнем месте - Бауманская, 40.

Лефортово уже триста лет живет одними воспоминаниями бурной молодости. Великий Петр? Ну как же, вот здесь садик собственными руками насадил, а здесь любовницу навещал. Великий Пушкин? Родился здесь. Или вот здесь. Для Лефортова Новое время обер­нулось безвременьем.

Бауманская улица до 1918 года была Немецкой. В 1652 го­ду причт церквей на Покровке бил челом царю и просил избавить город от иноземцев, которые дорогой ценой поку­пают в городе землю, так что в приходе совсем не остается православных и храмы нищают. Царь согласился и выселил иностранцев в особую Немецкую слободу. На самом деле в слободе жили выходцы почти со всей Западной Европы, но немцами звали всех не понимавших русского языка без исключения. По ручью с озорным названием Кукуй, протекав­шему по слободе, всю слободу в обиходе прозвали Кукуем. (Ручей полностью засыпан в начале 20 века - по его руслу к Яузе идет Елизаветинский переулок.) Один из новопри­бывших иноземцев, не успев освоить тонкости русской фонетики, жаловался: «Мы услышали на наш счет некото­рые грязные поговорки - нас посылали к местожительству немцев в Москве, что является здешним оскорблением».